Wikimedia commons" title="" data-caption="" class="article__photo_img" />
Алексей Иванов рассказал новосибирцам, почему Моржова нельзя считать половым гигантом, а Служкина — лузером.
Выдающихся мужчин нашего времени — Виктора Служкина ("Географ глобус пропил") и Бориса Моржова ("Блуда и МУДО") — придумал уральский писатель Алексей Иванов. В Новосибирск он приехал как автор текста тотального диктанта — 2014. На одной из площадок диктанта, в кинотеатре "Победа", состоялась творческая встреча с ним. Корреспондента Sibnet.ru интересовало, почему народ так "запал" на его героев, хотя ничего героического в них нет.
— Алексей Викторович, ваш роман "Географ глобус пропил" многие мои знакомые перечитывали по многу раз, а после выхода фильма Виктор Служкин стал едва ли не кумиром поколения. Теперь он — идеал и у тех, кто книжек не читает. Мне не понятен этот феномен. Как говорили в нашей школе, "я бы с ним в разведку не пошла". И в поход бы не пошла. Зачем мне в опасном сплаве спутник, который не просыхает?
— Здесь стоит разобраться, что это за человек. Служкина обвиняют в том, что он — алкоголик, лузер, неудачник. Говорите, что Служкин — алкоголик? Но алкоголик — это человек, для которого смысл жизни составляет употребление алкоголя. У Служкина не составляет. Он ни разу не прогулял работу из-за выпивки, выпивка не изменила его жизнь к худшему. Лузер? Но у него высшее образование, квартира, жена, семья, друзья. Денег мало? Но учителя у нас мало получают, и он в этом не виноват. Не способен на поступок? Но там, где он живет, нет места для поступка, и поэтому "Географ" — экзистенциальная драма. Неудачник? Но у меня есть пример, когда человек бросил родителей на произвол судьбы, у него не было работы, он не имел успеха у женщин, его предавали друзья, даже казнили его по наговору. Его имя Иисус Христос.
— Для Служкина из романа, может быть, так и есть. Но роман вы написали еще в прошлом веке, в 1995 году. В фильме события перенесены в наше время, да и Служкин постарел. Сегодня даже учителя научились зарабатывать, а уж к сорока-то годам стыдно жить с пустым кошельком.
— Есть вещи, которые не измеряются деньгами. Это история про то, что важно в наше время. Служкин — вневременной герой, говорить о людях такого типа можно было и вчера, можно и сегодня, и завтра. В 1995 году, когда был написан роман, в обществе была проблема — отсутствие гармонии. Помните, мой герой говорил: "Я хочу жить, как святой. Ни для кого не являться залогом счастья и самому никого не иметь залогом счастья… Иного примирения на земле я не вижу". Тут главное слово — "примирение". Фильм же рассказывает о том, что важно сейчас. В понимании характера Служкина, каким его сделал Хабенский, ключевая фраза — в его разговоре с Будкиным, который советует, как надо поступать с женой, а Служкин отвечает: "Я не умею держать на цепи". Он предоставляет свободу всем: своим ученикам, своим женщинам, своей жене. Другое дело, что люди не умеют пользоваться свободой и ведут себя как свиньи. Разница между Служкиным из романа и Служкиным из фильма в том, что один искал гармонию, а другой давал свободу.
— Да уж, свободу он дает прежде всего себе. Свобода для него — безответственность, да? Не хочу показаться ханжой, но, простите, Служкину доверены дети. Уж с ними-то можно было не напиваться?
— Есть такая хитрость: в каких случаях Служкин напивается? В тех, когда от него требуется совершить подлость. Вместо подлости он совершает свинство. В электричке в тамбур к нему заходит Градусов. Служкин как учитель должен поставить Градусова на место, выгнать его, наказать за хамство. Вместо того он дает Градусову возможность проявить себя, утвердить лидерские качества. Вот взял и нажрался. Так же как и с Кирой, учительницей немецкого, которая зазвала его в гости. Служкин не хочет с ней спать, но и обижать не хочет. Поэтому запирается в ванной и напивается. Вы помните, кто такой интеллигент? Тот, кто не поставит другого в неловкое положение. Служкин и не поставит. Он лучше нажрется.
С кем только Служкина не сравнивают. Больше всего с героем из "Полетов во сне и наяву". Но там герой был лишним человеком и не был свободен. А мой герой свободен изначально, как свободно по своей природе дерево. Неслучайно он читает стихи Пушкина: "Не боится никого, кроме Бога одного". Служкин не боится. Он аутентичен.
— У него есть прототип?
- Он перед вами. Не совсем alter ego, но я списывал Служкина с себя, как и многих других персонажей. Вживаться в его мир, смотреть его глазами, чувствовать, как он, — это в нормах литературы, это нормально для меня. В Служкине есть и автобиографические черты: я тоже работал в школе. Но не приставал к ученицам, не пьянствовал с учениками, иначе не сидел бы перед вами, а собирал бы бутылки по помойкам или отбывал срок на зоне.
- Вы вмешивались в процесс создания фильма?
— Не вмешивался в процесс по принципу: если доверяешь художнику, то не будешь дергать его за полу. А я доверяю и Володинскому, и Тодоровскому, верю в их талант и мастерство. Я был на выборе натуры и на съемках, но ни на чем не настаивал и ничего не советовал.
— А как правильно говорить: географ глобус прОпил или пропИл?
— Роман называется "Географ глобус прОпил". Это, по сути, цитата, фраза, которой Градусов дразнит Служкина. Да и народ говорит именно "прОпил". Правильно говорить с ударением на последний слог, но не в нашем случае.
— Жаль, что пока не экранизирован ваш роман "Блуда и МУДО", а то бы Борис Моржов прогремел на всю страну. Еще бы! Интеллектуал, мачо, а главное, половой гигант — легкие победы, цель ясна, "мужчина возвращается к теме секса в среднем раз в сорок пять секунд". Таков герой нашего времени?
— Если Служкин вневременной герой, то Моржов — "герой" нашего времени. Интеллектуал? Да, особенно когда для составления собственного мнения служит телевизор. Мачо? Да, особенно когда носит в кармане пистолет, правда, стрелять не умеет. Половой гигант? Да вы что! Жрет горстями виагру и чаем запивает. Он и сам говорит, что весь на подпорках. У Стругацких в "Трудно быть богом" сказано: "Делайте добро из зла", а здесь суть в том, что Моржов делает правду из лжи.
— Будет ли продолжение романа или его экранизация? Воскреснет ли Моржов?
— Моржов не воскреснет, потому что он и не умирал. В этой книге я сказал все, что хотел сказать. Не люблю ни сиквелов, ни приквелов, ни других коммерческих вещей. Но хотел бы видеть экранизацию романа в виде сериала.
