День начала Великой Отечественной войны — 22 июня 1941 года — одна из самых загадочных дат в истории. Почему именно в этот день Германия решила напасть на Советский Союз? И как случилось, что для Москвы это стало неожиданностью, а Красная армия оказалась не готова к вторжению?
«Поверьте мне, кампания против России будет детской игрой», — сказал Адольф Гитлер начальнику штаба вооруженных сил Германии Вильгельму Кейтелю. Эти слова прозвучали в июне 1940 года, после того как немецкий вермахт разгромил на территории Франции коалицию французских и британских войск.
Французская кампания продемонстрировала мощь новой германской стратегии — блицкрига (нем. Blitzkrieg — «молниеносная война»). Ее смысл заключался в новом использовании танковых дивизий. Полчища танков быстро пробивали оборону противника и брали его силы в клещи.
Гитлер был абсолютно уверен, что Советский Союз рухнет в первые дни блицкрига. СССР тогда в мире считали бедным, отсталым окраинным государством — «колоссом на глиняных ногах». Москва тем временем судорожно накапливала силы.
Предыстория
У советского руководства к концу 1930-х годов не было ни малейшего сомнения в том, что война с Германией обязательно состоится. Вопрос заключался лишь в дате. Москве всеми способами нужно было оттянуть время начала конфликта, чтобы успеть построить армию, способную противостоять вермахту.
Советский Союз стремительно проводил индустриализацию, чтобы за десять лет наверстать полувековое технологическое отставание. Разрабатывались новые танки и самолеты. Наращивалась численность войск. Но для реализации этих планов требовалось большее время.Великобритания и Франции отказались предоставлять СССР четкие гарантии безопасности и взаимные союзные обязательства. Поэтому Москва в августе 1939 года вынуждена была заключить с Германией договор о ненападении — так называемый пакт Молотова — Риббентропа. Все понимали, что этот документ — лишь временный компромисс.
Планы Гитлера
В 1940 году Германия разгромила Францию, навязала ей позорное перемирие и оккупировала часть территории. Главным врагом своей страны Гитлер считал Великобританию. Но это островное государство и дотянуться до него танковыми клиньями вермахт бы не смог. Попытка же покорить Лондон с помощью бомбардировок провалилась.
Гитлер нашел выход из стратегического тупика. Советский Союз ранее был дальней целью в планах покорения Европы, теперь же он стал целью ближней. «Разбив СССР, фюрер рассчитывал усадить британцев за стол переговоров. Так он прямым текстом говорил своим генералам в январе 1941 года», — отмечает военный историк Алексей Исаев.
«В случае же если не захотят усаживаться, Германия могла после разгрома Советского Союза демобилизовать значительную часть сухопутных войск и поставить рабочие руки к станкам для производства морских вооружений и самолетов. То есть поставить Великобританию на колени силой», — добавляет историк.
Германии предстояло выбрать оптимальное время для нападения. Перед ударом по СССР Берлин собирался покорить Балканы и Грецию. Кроме того, необходимо было сосредоточить у советских границ огромные силы. Время на все это давал именно пакт Молотова — Риббентропа.
Но тянуть с началом вторжения Гитлер не мог. СССР активно перевооружался, и нужно было бы его разбить до окончания этого процесса. Иначе реформированная Красная армия стала бы сильным соперником. Поэтому 18 декабря 1940 года была утверждена директива Главного командования вермахта №21, иначе — план «Барбаросса». Держалась она в строжайшем секрете.
В директиве говорилось, что стратегическое развертывание вооруженных сил Германии против Советского Союза должно завершиться к 15 мая 1941 года. Некоторые историки считают этот день первоначальной датой нападения на СССР.
Расчеты Сталина
Иосиф Сталин поначалу был уверен, что Гитлер не решится на войну на два фронта. Берлин проиграл Первую мировую войну, воюя на западном и восточном фронтах одновременно. Поэтому советский вождь полагал, что Германия не нападет на СССР до тех пор, пока не решит вопрос с Великобританией — либо разобьет ее, либо с ней договорится.
Этим и объясняется спокойная реакция Кремля на сосредоточение немецких войск у советской границы. В Москве считали, что Берлин таким образом создает силовой заслон, чтобы обезопасить себя на случай военной операции против Британии. Тем более, что Германию и СССР тогда связывал договор о ненападении.
Но эта уверенность со временем слабела. В ноябре 1940 года в Берлин отправился глава советского правительства Вячеслав Молотов. Он должен был прозондировать почву, посмотреть, не держит ли нацистское руководство «камень за пазухой». Как выяснилось, держит.
«Гитлер, приветствуя Молотова при первой встрече, был ошеломляюще любезен. Ему явно важно было расположить к себе Молотова. Но на второй день противоположность целей обоих партнеров по переговорам выявилась отчетливо», — вспоминал впоследствии участник встречи Густав Хильгер.
Двойная игра
Для Кремля стало ясно, что Гитлер ведет двойную игру. Теперь осталось определить точную дату нападения. Есть мнение, что Сталин знал из сообщений разведки срок вторжения, но отказывался в него верить. Это не так.
Исаев отмечает, что информация от разведчиков поступала размытая и неопределенная. «Донесения постоянно плавали: то нападут немцы, то не нападут, или нападут после войны с Англией. Возможные сроки германского нападения, указываемые в разведданных, варьировались в широких пределах», — поясняет историк.
Германия «завалила» СССР дезинформацией. Глава нацисткой пропаганды Йозеф Геббельс тогда писал, что удалось организовать грандиозный поток ложных сообщений. «Газетные утки не дают загранице возможности разобраться, где правда, а где ложь», — радовался он.
14 июня 1941 года Геббельс оставил в своем дневнике запись: «Английское радио уже заявляет, что наш поход против России — блеф». 15 июня он напишет: «Наша игра полностью удалась».
А растерянная Москва 14 июня публикует заявление ТАСС, в котором опровергались разговоры о «близости войны между СССР и Германией». В нем говорилось, что Берлин соблюдает все договоренности, а слухи о его намерениях «предпринять нападение на Советский Союз лишены всякой почвы».
Заявление ТАСС было продуманной провокацией советского правительства. Германия, согласно всем дипломатическим канонам, должна была либо подтвердить свои миролюбивые намерения, либо промолчать, что было равносильно объявлению войны. Москва получила в ответ гробовое молчание.
Упреждение в развертывании
Легендарный российский разведчик Рихард Зорге в конце мая шлет в Москву донесения о скором начале войны. 15 июня он докладывает, что немецкие силы ударят в конце июня. В это же время от берлинской резидентуры поступает сообщение о готовности Германии напасть на СССР в любой из ближайших дней.
Сталин за неделю до начала войны принимает решение о стратегическом развертывании войск. Времени на это катастрофически не хватает. Дело в том, что части Красной Армии были разбиты на три стратегических эшелона, которые находились на расстоянии сотен и тысяч километров друг от друга. На их переброску к границе нужен был месяц, а оставалась всего неделя.
Москва не решилась заблаговременно начать развертывание войск. Армия находилась в состоянии активного реформирования. Кремль выгадывал каждый день, чтобы побыстрее завершить этот процесс. Переброска войск к границе спровоцировала бы немцев на преждевременный удар.Военные историки назовут это упреждением в развертывании и главной причиной тяжелейших поражений Красной Армии на первом этапе войны. Немцы вторглись в СССР 22 июня в 4 часа утра, пораньше, чтобы за длинный световой день успеть пробить оборону.
Полностью боеготовые и укомплектованные немецкие дивизии, обладая численным превосходством, по очереди били советские части, выдвигающиеся к границе.
22 июня — день краха блицкрига
Почему же Германия перенесла день удара с 15 мая, как предполагал план «Барбаросса», на 22 июня? Немецкие генералы мотивировали это необходимостью закончить военную операцию на Балканах и в Греции.
Позднее историки усомнились в такой мотивации. «Это легенда, придуманная немецкими генералами для оправдания своего поражения в России», — считает английский историк Алан Дж. П. Тейлор. «Планы мобилизации в Германии для Восточного фронта не были выполнены к 15 мая вследствие недостатка снабжения, особенно автотранспорта», — уточняет он.
И это было только начало череды неудач. План «Барбаросса» предусматривал разгром «Советской России в ходе скоротечной кампании». Но советские части стойко оборонялась в Брестской крепости, в Лиепае, бились в окружении и прорывалась из «котлов». «Недеформированные» корпуса наносили контрудары по немецким дивизиям.
Красная армия понесла колоссальные потери, но сумела сорвать график наступления вермахта. В июле под Смоленском немецкие войска были остановлены и впервые перешли к обороне, дав советскому руководству драгоценное время.
«Активное сопротивление советских войск привели к тому, что "Барбаросса" утратил свою прежнюю стройность, и в декабре 1941 года на плане блицкрига был поставлен жирный крест», — подчеркивает Исаев.
