Нынешние преступники присутствуют на судах, чтобы научиться обходить закон. Пострадавшие не верят в помощь правоохранительных органов и стараются решать свои проблемы с помощью знакомых. По мнению полковника юстиции в отставке Людмилы Ширяевой, такая ситуация говорит о полном отсутствии правовой культуры у новосибирцев.
- Людмила Викторовна, существует мнение, что по уровню правосознания Новосибирск значительно отстает от соседних регионов. Это действительно так?
- К сожалению, да. Знаете, какое самое яркое впечатление остается у людей, которые гостили, к примеру, в Томске? Там на переходах водители обязательно останавливаются, пропускают пешеходов. У них это в порядке вещей, а вот для нашего города – большая редкость. Люди у нас гораздо злее чем, например, в Томске, Омске. И к правонарушениям они более склонны. Многие специалисты объясняют это тем, что город у нас большой, здесь работает принцип «каждый за себя». Но мне кажется, многое зависит от политической обстановки, от того, как общество относится к преступникам.
- Вы имеете в виду политическую обстановку в Новосибирске?
- Не только в нем, но и в стране в целом. Вот, скажем, в Турции сроки наказания гораздо более короткие, чем у нас, зато они более жесткие. Если человек попал в тюрьму, он полностью изолирован от общества. У нас в стране объявлена демократия и курс на построение правового государства, и нам кажется, что это обязывает нас относиться к преступникам более мягко, «по-человечески». До 14-16 лет вообще не установлено меры наказания за многие преступления.
Кроме того, материальное оснащение нас тоже очень сильно подводит. Если сотрудники милиции не имеют возможности проверить преступника по базе, он уходит от ответственности. Такая ситуация порождает ощущение полной безнаказанности, человек, скорее всего, совершит преступление вновь.
- Неужели ситуация с общественным правосознанием ничуть не меняется?
- Наверное, какие-то изменения в лучшую сторону все-таки есть. Поколение 80-х, к примеру, было воспитано на вседозволенности, культе насилия. Тогда люди, принадлежащие к каким-то криминальным группировкам, считались «крутыми», модно было им подражать. Многие из тогдашних малолетних преступников до сих пор отбывают заключение.
Сейчас преступления чаще совершают более взрослые люди. Среди подростков к группе риска относятся в основном дети из неблагополучных семей. Молодые люди по-другому относятся к своей жизни, у них другие ценности. Сегодня модным становится получать образование, а не грабить людей в подворотне.
- Тем не менее вы говорите о том, что в настоящее время повышается количество нераскрытых преступлений.
- Настоящей бедой сегодня становится кража сотовых телефонов. На самом деле, возможность проследить путь любого аппарата есть у всех телефонных компаний. Но далеко не все идут на контакт с правоохранительными органами. Милиция, конечно, посылает запросы, но чаще всего ей отказывают. Предлог находят самый ничтожный: нет специального оборудования, не получается отследить. А ведь если бы можно было найти хотя бы каждый третий телефон, количество краж значительно снизилось бы.
- Но ведь существует и другая сторона проблемы. Большинство потерпевших просто не заявляют о кражах, потому что не верят в то, что преступников найдут.
- Да, такая проблема тоже существует. И бездействие граждан тоже позволяет карманникам чувствовать свою безнаказанность. Украл телефон, сдал его, получил деньги. А бывший владелец может и вовсе не заявить о краже. Между тем, делать это обязательно. Чем больше заявлений у нас будет, тем больше преступников мы сможем наказать. Это, в свою очередь, снизит количество краж.
- Наверное, мало кто будет писать заявления в милицию только для того, чтобы снизилось какое-то абстрактное количество преступлений. Человеку важно, чтобы именно его проблема была решена.
- К сожалению, это действительно так. Люди не понимают главного. Если даже их телефон или кошелек не найдут сегодня, завтра их заявление поможет снизить уровень карманных краж. Выиграют от этого они сами.
Но до такого уровня правосознания новосибирцам еще далеко. Чаще они пытаются решить свои проблемы сами. Что в первую очередь делает человек, попавший в сложную ситуацию? Ищет знакомых в правоохранительных органах. Практика показывает, что рано или поздно он их обязательно найдет. Вот и бытует в народе мнение, что если есть знакомые, можно не соблюдать правила дорожного движения, нарушать закон и оставаться безнаказанным. Эту систему нарушить очень сложно.
- Пострадавшим ничего не остается кроме как тоже действовать незаконным путем?
- Это не совсем так. Проблема ведь не столько в том, что законы неэффективны, сколько в незнании людьми этих законов. Между прочим, нынешние преступники гораздо более подкованы в правовом плане. Подозреваю даже, что они специально ходят на суды, чтобы познакомиться с доказательной базой, найти способы уйти от ответственности. Вы знаете, что сейчас стали очень редки организованные квартирные кражи? Преступник понимает, что лучше работать одному, без лишних свидетелей. А вот кражи в автобусах стали более организованными. Карманники работают вдвоем или даже втроем. Поймать вора в такой ситуации довольно сложно. Нужно, чтобы люди сами обращали внимание на такие ситуации, лучше знали законы. Только так они смогут стать более защищенными.
- В нашей стране существует масса законов. Изучить их все крайне сложно. Конечно, их знают юристы, теперь вот, как выяснилось, и преступники. А как обычным гражданам не заблудиться в море законов и комментариев к ним?
- Конечно, чтобы в совершенстве разбираться во всех законах, нужно быть профессионалом. Именно профессионалы должны помочь обычным людям освоить азы права. Причем лучше начинать с раннего возраста. Почему-то обычно учителя вызывают в школы сотрудников правоохранительных органов только тогда, когда кто-то из учеников нарушил закон. Между тем, такие встречи нужно проводить регулярно, всегда лучше профилактика, чем лечение.
- Кстати о лечении. Чем обычно преступники объясняют то, что нарушили закон?
- Если дело касается каких-то незначительных нарушений, говорят, что просто не знали, что этого нельзя было делать. Многие ссылаются на крайнюю нужду. Хотя объективные причины присутствуют не всегда. Вспоминается случай из моей практики. Подросток из благополучной обеспеченной семьи имел склонность к кражам. Похоже на клептоманию, хотя психиатрическая экспертиза никаких нарушений у него не выявила. Родители долго его спасали, но на 4 раз его все равно осудили. Потом этот мальчик начал употреблять наркотики, ударился во все тяжкие…
- То есть, если человек один раз преступил закон, он обязательно повторит это?
- Во многом это зависит от работы, которая будет проведена с ним. Иногда человеку требуется хорошее наказание для того, чтобы он осознал: так поступать нельзя. Помню, мне даже из мест лишения свободы писали: «Спасибо вам за все, выйду – буду человеком».
Ксения Баженова, специально для Sibnet.ru
